Что такое госкапитализм и был ли он в СССР

Что такое «госкапитализм»?

Одной из острых тем в левой среде является вопрос о госкапитализме в СССР. Сторонники данного тезиса размахивают известным призывом Ленина «развивать госкапитализм» потому что «к государственному крупному капитализму и к социализму ведёт одна и та же дорога». После чего часто вспоминают Троцкого с его «Преданной революцией», заявляя, что в СССР сформировался «класс бюрократии», владеющий средствами производства. Противники резонно вопрошают: «если советские бюрократы владели средствами производства, то почему они были такие бедные каков был механизм присвоения ими прибавочной стоимости.

Вопрос этот мне кажется очень важным как для понимания процессов, происходивших в мире во второй половине 20 века, так и опасностей, подстерегающих коммунистов при следующей попытке смены общественно-экономической формации.

Для начала давайте определимся что же такое «госкапитализм». Собственником капитала может быть как отдельное лицо, так и группа лиц. Если собственность на капитал принадлежит некоему объединению персон, то капиталистом является не каждая персона из этого объединения, а всё объединение как целое. При этом к классу буржуазии относятся все эти персоны… Но «капиталист» — всё объединение целиком. В капиталистическом обществе часть средств производства принадлежат частным владельцам, а часть их, находится в государственной собственности и управляется в интересах правящего класса буржуазии в целом. Важно понимать, что сама по себе национализация какого-либо предприятия в капиталистическом государстве не делает данное предприятие «общенародным». Из того, что Газпром является госпредприятием, вовсе не следует, что это предприятие принадлежит всем гражданам РФ и действует в интересах всех граждан. Как мы помним, государство — есть инструмент в руках правящего класса. И то что «по бумагам» принадлежит государству, на деле принадлежит и используется в интересах правящего класса.

Как говаривал товарищ Энгельс: «ни переход в руки акционерных обществ и трестов, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил. Относительно акционерных обществ и трестов это совершенно очевидно. А современное государство, опять-таки, является лишь организацией, которую создаёт себе буржуазное общество для охраны общих условий капиталистического способа производства. Современное государство есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмёт оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наёмными работниками, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а наоборот – доводятся до крайности, до наивысшей точки».

Простая форма госкапитализма — когда огосударствлена часть капитала и государство участвует в общем капитализме как один из собственников. Это то, что мы наблюдаем в современных развитых странах, в том числе в России. И вот здесь я предлагаю проделать некий мысленный эксперимент. Помните анекдот о том, как физика попросили придумать способ для угадывания победителя на скачках? Спустя месяц он пришёл и заявил, что для завершения работы ему нужно ещё два года и миллион долларов, но к настоящему моменту он уже построил модель движения абсолютно упругого сферического коня в вакууме. Анекдот забавный, но вместе с тем, он выражает важную сторону научного мышления как такового: наука оперирует моделями реальности с ограниченным числом характеристик. А затем осторожно применяет полученную модель к реальной жизни.

Давайте попытаемся сделать то же самое — представить предельный случай государственного капитализма. Предположим, что в некотором капиталистическом государстве одно за другим национализируются все, как минимум, крупные и средние средства производства. К нынешним государственным Газпрому и РЖД добавляются всякие Башнефти и прочие Пятёрочки с Русалами. Как будет выглядеть такое государство, чем оно будет отличаться от обычного частно-капиталистического и чем от социалистического?

Как мы понимаем, при национализации средств производства их фактические владельцы никуда не деваются — они продолжают управлять и контролировать СП, просто уже совместно. Делают они это, например, через занятие ключевых государственных постов. Коллективным органом управления национализированными СП становится Кабинет Министров и/или ещё какие-то госструктуры. Это важный момент. При национализации в капиталистическом государстве, частные собственники средств производства никуда не исчезают. Они лишь меняют форму своей собственности. Из единоличной на общественную, но общественную — только в рамках их класса! Ни о каких интересах трудящихся и управлении трудящимися национализированными средствами производства речи не идёт. Государство управляет объединёнными (формально — общественными, государственными) средствами производства в интересах вполне конкретной группы фактических собственников. Эти собственники из рядов обычной буржуазии становятся государственной буржуазией.

Естественно, у этих собственников, как и у любых буржуем остаются личные шкурные интересы. Для удовлетворения этих интересов государство выписывает этим фактическим собственникам огромные зарплаты, предоставляет им «в пользование» дворцы на побережье тёплого моря и 20-тикомнатные квартиры в центре столицы. Смотрим на доходы «государственных» служащих — Миллера, Чубайса, Сечина — и понимаем, что крупный госбуржуй с точки зрения личного потребления вполне может дать немалую фору буржую обычному.

Однако, как и при частном капитализме, на личное потребление буржуазии уходит лишь небольшая доля изъятой у пролетария прибавочной стоимости. Львиная часть прибавочной стоимости будет направляться не на личное потребление, а на развитие средств производства. На строительство новых электростанций, заводов, ж/д. Плюс на внешние инвестиции, кредиты другим государствам. Не из благотворительности, а с конкретными целями приращения капитала.

Таким образом, наше гипотетическое государство «победившего госкапитализма» с виду вполне может выглядеть как социалистическое. В нём нет частной собственности на средства производства. Все предприятия принадлежат государству. Имеется централизованной, командно-административное управление экономикой. Как и в социалистическом государстве, прибавочная стоимость изымается у пролетариата и далее направляется на различные проекты, а также часть её распределяется между непроизводительными работниками — библиотекарями и министрами. Причём и там и там скорее всего распределяться она будет неравномерно — одним больше, другим меньше. И распределяться будет либо в виде живых денег, либо в виде каких-то благ. Такое государство может даже называться «социалистическим», но любому марксисту ясно, что это только прикрытие, а на самом деле — это опасный капиталистический хищник.

В чём же принципиальное различие между таким «предельным» госкапиталистическим и социалистическим государствами? Очевидно — в том, кто является правящим классом, в чьих руках управление экономикой, какие цели преследует это государство. Из этого ключевого момента вытекают следующие отличия:

1. В этом госкапиталистическом государстве, безусловно, нет реальной демократии. Пролетарии как класс не могут влиять на государственную политику. Практически отсутствуют механизмы обратной связи между «верхами» и «низами». Что трудящиеся желают, то никого не интересует. Конечно, для виду какие-то демократические институты там могут существовать (как и сейчас они существуют). Но фактически все рычаги управления — под контролем госбуржуазии и используются в её интересах. Ни о какой диктатуре пролетариата разговор и близко не идёт.

2. В социалистическом государстве трудящиеся высокосознательны, а механизмы обратной связи работают активно, что позволяет решать возникающие проблемы на том уровне, на котором они возникли. В частно-капиталистическом также решения принимаются распределённо на уровне частных корпораций и/или взаимодействующих с ними госорганов. В нашей гипотетической предельной госкапиталистической стране следует ожидать колоссальной забюрократизированности. Все решения со скрипом проходят снизу доверху и потом обратно вниз, повсюду застревая.

3. Во внешней политике это государство является чисто империалистическим. Все внешнеполитические действия подчинены капиталистическим интересам государственной буржуазии. Такое государство на мировом рынке действует как одна огромная корпорация, захватывая рынки сбыта, источники сырья, подчиняя себе другие государства в бизнес-интересах своих фактических хозяев — крупной государственной буржуазии.

4. Как следствие этого, естественно, никаких высоких мотивов типа счастья прогрессивного человечества, помощи угнетённым народа, тем более никакой Мировой революции. Цель госбуржуазии — выгода. Прорваться на как можно более высокие места в капиталистической иерархии
Внешнеполитические и внутриполитические действия в таком государстве диктуются не интересами трудящихся и уж тем более не интересами «пролетариев всех стран», а интересами госбуржуазии.

На этом месте у читателя-марксиста может кончиться терпение и он скажет: «Всё это хорошо и интересно, но какое это имеет отношение к реальной жизни? Ведь очевидно, что в капиталистическом государстве никогда буржуазия эволюционным путём не придёт к такой полной национализации средств производства».

И читатель будет прав. В капиталистической системе одновременно с укрупнением капиталов идёт процесс возникновения новых. Кроме того, буржуазия в капгосударстве использует инструменты национализации/приватизации поочерёдно — в зависимости от того, что выгодней в данный момент. Как мужик в сказке про вершки и корешки.

Однако, образование такого «предельного госкапиталистического государства» возможно в случае, когда пролетариат в процессе революции национализирует все крупные СП, а затем утратит власть. В этом случае в течение некоторого времени будет существовать капиталистическое государство при отсутствии крупного частного капитала и отсутствии формальной принадлежности СП частным собственникам. Но — капиталистическое!

Контролировать и использовать в своих интересах национализированные средства производства будет не бюрократия (ибо бюрократия — это не класс, а прослойка, обслуживающая интересы правящего класса, управляющая страной в интересах правящего класса), а класс государственной буржуазии. Не частным порядком, а совместно управляющая СП.

И, безусловно, такое государство не будет устойчивым. Госбуржуазия непременно придёт к необходимости проведения масштабной приватизация. Но не сразу. Для этого она должна пройти как минимум несколько этапов:

1. Набирающая силу госбуржуазия должна оттеснить от рычагов пролетариат и подготовить идеологическую почву для приватизации.

2. Приватизация означает разукрупнение СП и, как минимум, временное ослабление государства. Запускать её в условиях непосредственной внешней угрозы, пока твоё государство ещё не накачало серьёзной мускулатуры — очень опасно.

3. Необходимость приватизации осознаётся далеко не сразу. Поначалу все уверены, что всё хорошо, совместно сидим на шее пролетариата, совместно присваиваем ПС, развиваем СП. С негативными симптомами — нарастающей бюрократизацией и снижением эффективности из-за несоответствия базиса (национализированные СП) надстройке (госбуржуазия) на первых этапах правящий класс пытается справиться полумерами. Например, расширением полномочий предприятий (введение элементов хозрасчёта).

Но со временем, необходимость приватизации назревает. Во-первых, только через приватизацию можно снять накапливающиеся противоречия, неэффективность из-за несоответствия надстройки базису. Во-вторых, нарастают противоречия в стане госбуржуазии, начинается «перетягивание одеяла на себя».

А теперь, когда мы описали нашего сферического коня, давайте попробуем сравнить его с процессами, проходящими в СССР в период 50-80 годов. Нет ли здесь какого-то сходства.

Был ли он в СССР?

Как известно, товарищи Маркс и Энгельс считали, что социалистические революции произойдут в первую очередь в наиболее развитых капиталистических странах — Англии, Германии. И считали они так не случайно. Социалистическая революция невозможно без многочисленного, сплочённого, всласть нахлебавшегося капитализма, а потому — сознательного — пролетариата.

Однако, буржуазия развитых стран нашла лазейку и за счёт эксплуатации периферии начала подкупать собственный пролетариат. Оказалось, что непосредственная социалистическая революция невозможна и к новой общественно-экономической формации мир будет переходить по какому-то иному алгоритму. Этот алгоритм был нащупан в Российской Империи — стране второго эшелона. Имеющей уже достаточно развитую промышленность, но, в целом — аграрной и не имеющей серьёзных колоний. Варианта «подкупать свой пролетариат» у правящего класса Российской Империи не было, выжимать все соки приходилось из своих рабочих и крестьян. А противоречия между помещиками и буржуазией дополнительно подогревали ситуацию.

В итоге революция произошла в стране, львиную долю населения которой составляла мелкая буржуазия (крестьянство). Революция эта была не социалистической, а скорее «антиимпериалистической». Осатаневшие от беспредела властей и тягот войны трудящиеся жаждали как угодно, хоть тушкой, хоть чучелом вырваться из сложившейся империалистической системы мирового порядка, не сулящей России ничего хорошего. Большевики талантливо сыграли на этом стремлении и к власти в стране пришёл союз рабочих и крестьян. Пролетариата и мелкой буржуазии.

Желаемые пути этих двух классов совпадают только до определённого предела. Если пролетариату важно полностью избавиться от классового деления в обществе, для него движение к коммунизму является естественным классовым интересом, то у буржуазии (в том числе и мелкой) интересы другие. От помещиков страну зачистили, крупную буржуазию разгромили, для мелкой буржуазии возникли комфортные условия для жизни и размножения — как для мелкой рыбёшки в озере, из которого выловили всех щук. По большому счёту, мелкая буржуазия, как и положено буржуазии вообще, имеет один интерес — обеспечить себе устойчивую индивидуальную выгоду.

Интересы мелкой буржуазии, которая сыграла немалую роль в российской революции и с которой пролетариат вынужден был делить власть, закономерно породили многочисленные уклоны, оппортунизм и шараханья из стороны в сторону. Троцкизим, дискуссии о НЭПе и коллективизации, бухаринско-зиновьевский блок — это лишь несколько наиболее ярких примеров той борьбы, которая началась за место у штурвала между вчерашними союзниками — пролетариатом и мелкой буржуазией. На первых порах пролетариату помогала инерция социальных изменений и реальная внешняя угроза. Мелкой буржуазии кроме собственной выгоды важна и собственная безопасность и ради обеспечения этой безопасности мелкая буржуазия всегда готова поддержать «твёрдую руку». В капиталистических странах это приводит к поддержке фашизма, а в СССР эту специфику умело использовали «сталинцы».

Ради противостояния внешней угрозе мелкая буржуазия согласилась (хоть и с большим скрипом) на отказ от НЭПа (который был для неё реальным раем — «податей не платить, рекрутов не давать»), на коллективизацию и индустриализацию. Как мы помним, социалистическая революция невозможна в стране без сильного многочисленного пролетариата и для отсталой страны, в которой свершилась антиимпериалистическая революция, единственным путём развития этой революции в социалистическую является формирование мощного класса пролетариата. А для этого необходимо масштабное развитие промышленности. Поэтому индустриализация существенно укрепила позиции пролетариата. Однако, до устранения мелкобуржуазности в обществе было ещё очень далеко. Это крупную буржуазию можно быстро лишить власти и собственности, а процесс искоренения мелкобуржуазности — процесс длительный и тяжёлый, требующий переустройства всего общественного хозяйствования.

Процесс этот к концу сталинского периода даже близко завершён не был, и даже наоборот. Война выкосила наиболее активных, сознательных, решительных коммунистов, а приспособленцы в немалой массе сумели отсидеться в тылу. Массовый призыв в партию, увеличение численности партии с полутора до шести миллионов членов «размыл» её «пролетарскость». После смерти Сталина к руководству партией и страной пришла группа, представляющая уже интересы не пролетариата, а мелкой буржуазии. Незаметно, тихой сапой строй в СССР сменился с социалистического (точнее будет вслед за товарищем Сталиным называть этот этап «основы социализма», поскольку полнценный переход к социализму так и не произошёл) на государственно-капиталистический.

Пролетариат по факту был отодвинут от штурвала управления страной. Даже в идеологии исчезли упоминания о «диктатуре пролетариата», в риторике появился термин «общенародное государство», что очень характерно для буржуазии, стремящейся избегать острых форм классовой борьбы, заменить её эволюционистскими реформами, проповедующей «мирный переход» к новому строю.

Во внешней политике произошёл отказ от идей Мировой революции. В странах народной демократии были заменены лидеры компартий, практически везде коммунисты-сталинцы были заменены по факту социал-демократами, поддерживавшими хрущёвский курс. Страны, которые не готовы были сворачивать на путь ревизионизма, лишились всякой поддержки Советского Союза. Наиболее ярким примером здесь является Китай, который запланировал проведение индустриализации —  «Большой Рывок» — и на самом старте рывка столкнулся с фактическим экономическим и технологическим эмбарго со стороны СССР. Из страны были также отозваны все советские специалисты.

Ослабление капиталистического центра в результате тяжёлой войны и популярность коммунистических идей породили волну национально-освободительных движений по всему миру. По сути начался первый этап Мировой Революции. Антиимпериалистические революции вспыхнули во множестве стран мира — в Азии, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке. Успех этих революций вёл к отрыву большей части периферии от империалистического центра, резко снижал возможности развитых капстран эксплуатировать периферию и как следствие, подкупать собственный пролетариат. Что в свою очередь привело бы к революциям уже и в колыбели капиталистического мира. В таких условиях мощное социалистическое государство обязано было всемерно поддерживать национально-освободительную войну в колониях.

Однако, государственный капитализм не имеет своей целью мировую социалистическую революцию. Его цель — встроиться в мировой капиталистический порядок на первых ролях. На равных конкурировать с крупнейшими странами. А для этого необходимо во-первых, с конкурентами торговать, а не воевать. А во-вторых, прибрать к рукам ресурсы и рынки сбыта периферийных стран и эксплуатировать их самостоятельно. Политикой Советского Союза стала политика умиротворения, мирного сосуществования с капиталистическим миром. Коммунистические движения в периферийных странах приводились к подчинению КПСС, национально-освободительная борьба тормозилась авторитетом СССР.

Во экономике нарастает бюрократизация. Госкапитализм не может эффективно управлять огромным обобществлённым хозяйством. Для того, чтобы хоть как-то решить проблему управления была запущена косыгинская реформа, передающая часть полномочий на уровень отдельных предприятий. Активно вводится хозрасчёт, что с одной стороны полностью противоречит социалистической концепции управления всем хозяйством как единым целым, а с другой — поддерживает и усиливает буржуазию. Отсутствие эффективной обратной связи с «низами» ведёт к перекосам и дисбалансам в экономике, отсюда — недострои, дефицит и прочие «прелести» позднего СССР.

Как было указано в первой части статьи, это направление движения не могло привести никуда, кроме как к буржуазной контрреволюции и масштабной приватизации собственности. Что и произошло спустя всего четверть века.

Важно понимать, что в случае, когда пролетариат приходит к власти совместно с мелкой буржуазией, борьба между двумя этими классами неизбежна. Эта борьба является отражением внутреннего противоречия возникшей по итогу антиимпериалистической революции политической системы. Поэтому совершенно бессмысленно и вредно обсуждать темы «Хрущёв — предатель, зря его Сталин не расстрелял».  Конкретные личности здесь не важны,  не было бы Хрущёва, был бы Иванов-Петров-Сидоров. Путь снятия данного противоречия лежит в полной перестройке общественного хозяйства, изменения его принципов. Это требует времени и усилий и данное противоречие не снимается расстрелами отдельных лиц. Современным коммунистам предстоит глубоко осмыслить это противоречие и быть готовым столкнуться и разрешить его при следующем подходе к Социалистической Революции